Почему конфискация биткоинов и других криптовалют вне их регулирования чревата злоупотреблениями

До 31 декабря 2021 года российские правоохранительные органы должны определиться с механизмом ареста и конфискации виртуальных активов у их владельцев. К таковым, в частности, планируется отнести и криптовалюту.

Учитывая неторопливость законодателей в принятии нормативно-правового регулирования криптовалютной индустрии, этот свод правил может быть утвержден раньше основополагающего законопроекта «О цифровых финансовых активах» («О ЦФА»).

С одной стороны механизмы законного ареста и изъятия криптовалюты позволят распространить режим законности на сделки с ней. Однако отсутствие четкой правовой базы для этого вида активов открывают правоохранителям широкое поле для злоупотреблений и нарушений прав владельцев криптовалюты, рассуждают эксперты.

«Для ареста каких-либо активов нужно понимать, что это: валюта, ценная бумага, просто программный код; как и когда именно они были (и были ли) приобретены лицом; принадлежат ли они ему; порядок расчета стоимости и многие другие вопросы. Сначала нужно определиться с основами, потом уже налагать арест на активы, которые таковыми могут и не являться», — заявила в комментарии ForkLog управляющий партнер GRAD, преподаватель программы дополнительного образования Blockchain Lawyers Мария Аграновская.

Неясным пока остается и то, каким образом правоохранители будут обеспечивать хранение изъятой криптовалюты.

«Имеют ли право правоохранительные органы открыть кошелек на иностранной бирже, на кого он оформляется? Или может быть только холодное хранение? Не определены правила, по которым оценивается конфискованное или арестованное имущество, правила для защиты от взлома, кражи, да и просто потерь в связи с волатильностью, например, передача доверительному управляющему», — добавляет Аграновская.

Согласно так называемому закону о цифровых правах, вступившему в силу 1 октября 2019 года, обладателем цифрового права считается лицо, которое может им распоряжаться. В связи с этим юрист не считает легитимной норму, при которой в случае ареста право владения криптовалютой переходит стороннему человеку.

«Кроме того, учитывая позицию ЦБ РФ, неясно, куда должны поступать средства от продажи криптовалют, и имеет ли право российский банк принять средства от иностранной криптобиржи», — указывает Мария Аграновская.

Таким образом, по ее мнению, введение механизма ареста виртуальных активов явно преждевременно.

«В настоящий момент нет ни четкой и сбалансированной правовой базы по части отнесения к таким активам криптовалют или токенов, ни устоявшейся практики правоприменения, кроме единичных актов, ни состоятельных комментариев регуляторов. В этой связи велик риск злоупотреблений, нарушений прав владельцев таких активов», — полагает эксперт.

У правоохранителей будет несколько вариантов конфискации криптоактивов, продолжает советник практики IP/IT компании Tomashevskaya & Partners, член Комиссии по правовому обеспечению цифровой экономики Московского отделения Ассоциации юристов России Роман Янковский.

«Либо в добровольно-принудительном порядке — владелец сам передает ключи от кошелька, либо через запрос в адрес операторов размещения и обмена цифровых прав — российских бирж и облачных кошельков. Оба варианта, впрочем, не противоречат закону «О ЦФА» в текущей редакции, тем более, что криптовалют там пока нет», — объясняет эксперт.

При этом для уголовного права может быть достаточным механизм задержания правонарушителя.

«В некоторых юрисдикциях применяется институт судебного ареста, согласно которому лицо задерживается до момента исполнения решения суда, например, по возврату криптовалюты», — отмечает член Комиссии по правовому обеспечению цифровой экономики Московского отделения Ассоциации юристов России Юрий Брисов.

Эксперт обращает внимание, что возможность конфискации или ареста виртуального имущества следует из рекомендаций FATF и уже реализуется в некоторых юрисдикциях за счет виртуальных кошельков и бирж, которые технически могут обеспечить удержание средств.

«Российским правоохранительным органам следует, скорее, позаимствовать успешный опыт внедрения такого механизма из других юрисдикций, нежели разрабатывать свою модель, тем более тратить на это существенные средства налогоплательщиков и несколько лет», — резюмирует Юрий Брисов.

Ранее ForkLog сообщал, что в разработке правового механизма ареста виртуальных активов для их конфискации примут участие Росфинмониторинг, Генеральная прокуратура, Следственный комитет, Минюст, ФСБ, ФТС, ФССП и Верховный суд.

Источник

[ ОБСУДИТЬ НА ФОРУМЕ ]