Регулирование криптовалютного пространства остается одной из наиболее актуальных тем в мире. Власти многих стран предпринимают активные попытки взять зарождающуюся индустрию под контроль и заставить играть по своим правилам.
Регулирование криптовалютного пространства остается одной из наиболее актуальных тем практически во всем мире. Власти многих стран предпринимают активные попытки взять зарождающуюся индустрию под контроль и заставить играть по своим правилам.
Не остается в стороне и постсоветское пространство, хотя подходы к этому вопросу здесь порой значительно разнятся. В этом материале ForkLog рассмотрит, как обстоят дела с регулированием криптовалют в Узбекистане, где недавно были приняты правила лицензирования биткоин-бирж, а также находится в процессе рассмотрения проект регулирования деятельности криптовалютных бирж на территории страны.
Лицензирование
Постановление о регулировании и лицензировании деятельности криптовалютных бирж в Узбекистане вступило в силу в сентябре 2018 года, когда соответствующий документ подписал президент страны Шавкат Мирзиёев.
Как определяет документ, криптобиржей является организация, предоставляющая «электронную площадку для обмена, покупки и продажи цифровых активов». Сами криптовалюты классифицируются как «совокупность записей в блокчейне, имеющих ценность и владельца».
Несмотря на такие позитивные моменты, как вывод деятельности криптобирж из законодательства о рынке ценных бумаг, отказ от налогообложения доходов от операций с криптовалютами и тот факт, что на куплю-продажу цифровых активов не распространяются правила валютного регулирования, в глаза практически сразу бросаются и некоторые весьма необычные пункты.
Так, в постановлении указано, что лицензию на осуществление деятельности криптовалютных торговых платформ могут получить только юридические лица из других стран. Кроме того, лицензионные требования предусматривают наличие уставного капитала в размере не менее 30 тысяч минимальных размеров заработной платы (более $700 000) и размещение серверов платформ на территории Узбекистана.
Местные компании при этом не могут даже быть соучредителями, то есть иметь долю в уставных фондах иностранных компаний или их дочерних предприятий.
В свете глобального ужесточения регулирования оборота криптовалют требование о том, что криптовалютная площадка также должна разработать правила торговли согласно законодательству о противодействии отмыванию денег и финансированию терроризма, не кажется странным. В то же время документ вводит требование к компаниям в течение пяти лет хранить информацию о криптовалютных операциях клиентов, их идентификационные данные, а также переписку с пользователями бирж, что может стать излишним техническим бременем.
Правила деятельности криптовалютных бирж
В октябре 2019, спустя год после публикации постановления о лицензировании деятельности криптовалютных бирж, Национальное агентство проектного управления вынесло на обсуждение проект документа «Об организации деятельности крипто-бирж в Республике Узбекистан».
В частности, документ дает определение основным терминам, используемым в контексте деятельности криптовалютных бирж.
Блокчейн – это распределенный реестр данных, в котором все данные записываются последовательно и распределены в блоках, при этом каждый новый блок связан с предыдущим блоком криптографической подписью.
Криптоактив – совокупность записей в блокчейне, имеющая ценность и владельца.
Токен – единица учета, предназначенная для представления цифрового баланса, выполняющая функцию «заменителя ценных бумаг» в цифровом мире. Токены представляют собой запись в регистре, распределенную в блокчейне. Токен выпускается юридическим лицом или индивидуальным предпринимателем (эмитент) с целью привлечения инвестиций и финансирования к деятельности.
Однако при более детальном рассмотрении в этом документе также обнаруживается целый ряд странных и противоречивых положений.
Так, торги криптоактивами и токенами определяются как процесс совершения сделок их купли-продажи за иностранную валюту либо обмена криптоактивов и токенов одного вида на криптоактивы и токены другого вида с использованием торговой системы криптобиржи путем заключения соответствующих договоров между участниками торгов.
Далее идет наиболее интересный момент: резиденты Республики Узбекистан вправе заключать на криптобиржах исключительно сделки по реализации криптоактивов, находящихся в их собственности, для продажи нерезидентам Республики Узбекистан.
Таким образом, приобретать криптовалюты у торговых площадок резиденты Узбекистана не могут.
Также к торгам криптоактивами и токенами могут быть допущены криптоактивы, созданные резидентом или нерезидентом Республики Узбекистан, осуществляющим деятельность за границей, для себя или по заданию другого такого нерезидента Республики Узбекистан. Криптобиржа вправе приобретать данные криптоактивы и токены для себя или в интересах клиентов, за исключением резидентов Республики Узбекистан.
Наверное, не будет преувеличением сказать, что перечисленные выше положения, во-первых, фактически сводят на нет само понятие криптобиржи в ее привычном понимании – платформы, пользователи которой могут осуществлять сделки по покупке и продаже криптовалют с целью получения финансовой прибыли.
Во-вторых, если документ будет принят в своем текущем виде, возможности резидентов Узбекистана осуществлять полноценные операции с криптовалютами окажутся существенно ограничены, вызывая вопрос о самой логике подобных правил.
Все это сопровождается весьма жесткими требованиями по верификации пользователей. Так, исходя из все того же документа, для «установления отношений с клиентом» криптобиржа обязана запросить обширную информацию. Например, в случае с физическим лицом это будут ФИО, дата рождения, адрес жительства, идентификационный номер налогоплательщика. У резидента Республики Узбекистан также потребуют персональный идентификационный номер физического лица (ПИНФЛ).
Для юридического лица в список требований входит предоставление названия компании, ее местонахождение, идентификаторы налогоплательщика, регистрации и т. д.
Кроме того, как физическим, так и юридическим лицам будет необходимо предоставить иные сведения, предусмотренные местным законодательством, в том числе в сфере противодействия легализации доходов, полученных преступным путем, финансирования террористической деятельности и финансирования распространения оружия массового уничтожения, а также договорными обязательствами криптобиржи.
Вероятно, единственный позитивный для бирж аспект заключается в том, что они самостоятельно определяют критерии, которым должны соответствовать нерезиденты Республики Узбекистан (физические и юридические лица) для установления с ними отношений, в том числе требования к финансовому состоянию и репутации.
Отдельным пунктом в документе прописан полный запрет на осуществление операций с видами криптоактивов, в основе которых лежит принцип полной анонимизации совершаемых с ними сделок. При этом никаких объяснений, какие именно криптовалюты относятся к такому виду активов, на каких принципах будет основываться определение «анонимности» и кто это будет решать, в проекте правил не приводится.
Ждет ли Monero, Dash, Zcash и другие анонимные криптовалюты массовый делистинг, и к чему готовиться?
Ценность человеческого капитала?
В ноябре в Ташкенте прошел форум ITCONF.ASIA, посвященный развитию IT- и блокчейн-индустрии. В ходе мероприятия заместитель министра инновационного развития Узбекистана Олимжон Туйчиев сказал в комментарии ForkLog, что для его ведомства «важна каждая отрасль, каждая инициатива».
Алишер Саъдуллаев, первый заместитель советника президента по вопросам молодежи, науки, образования, здравоохранения, культуры и спорта, в свою очередь заявил, что упомянутые выше нормативные акты правительство Узбекистана разработало с целью легализации деятельности, связанной с майнингом и криптовалютами.
«Молодежь, умеющая работать с криптовалютами и связанными с ними технологиями, внесет огромный вклад в будущее Узбекистана», — подчеркнул Саъдуллаев.
Однако эти заявления слабо соотносятся с реальными действиями, в данном случае с положениями, прописанными в Постановлении о регулировании и лицензировании деятельности криптовалютных бирж и проекте документа «Об организации деятельности криптобирж в Республике Узбекистан».
https://forklog.com/wp-admin/post-new.php#amp_status
К сожалению, дальнейшие обращения ForkLog к чиновникам с просьбой прокомментировать все эти весьма спорные моменты на момент публикации материала остались без ответа. В случае получения комментариев мы их непременно опубликуем.
В то же время мы пообщались с организатором форума ITCONF.ASIA, директором по маркетингу децентрализованной финансовой системы Okschain и основателем IEO Agency Александром Мамасидиковым, который предположил, что прописанные таким образом правила криптобиржевой торговли направлены в первую очередь на привлечение иностранных инвестиций. При этом власти хотят обезопасить себя от рисков, которые могут быть связаны с торговлей криптовалютами.
На вопрос о том, какой смысл иностранному инвестору заходить в страну, население которой не может полноценно участвовать в криптовалютных торгах, Александр Мамасидиков также затруднился ответить.
«Я не знаю, кто именно консультировал Национальное агентство проектного управления [ведомство, отвечающее за развитие блокчейн- и криптоиндустрии в Узбекистане — ForkLog] и о чем они думали, когда создавали этот документ, но факт в том, что все этот как минимум вызывает диссонанс», — сказал он.
Свой текущий проект, который представляет собой платежную сеть с использованием собственного токена, Александр Мамасидиков реализует в Узбекистане в качестве юридического лица, зарегистрированного в Эстонии.
Также не совсем ясно, как в контексте стимулирования развития индустрии майнинга должно помочь сентябрьское постановление правительства страны о трехкратном увеличении стоимости электроэнергии для предприятий, занимающихся этим видом деятельности.
Сами власти Узбекистана такое резкое повышение тарифов для майнеров тогда объяснили «стимулированием энергосбережения, повышением энергоэффективности в отраслях экономики и социальной сфере, а также мотивированием рационального использования электрической энергии».
Подводя итоги, можно сделать вывод, что предложенная властями Узбекистана версия регулирования криптовалютного рынка как минимум необычна, однако ее практическая ценность и привлекательность для иностранных инвесторов, на которых, видимо, и делается ставка, далеко не очевидна. Также ничего, кроме удивления, не может не вызывать решение ограничить доступ к услугам торговых платформ для собственных граждан.
ForkLog продолжит следить за развитием ситуации.