Рубрика: Интервью

Виталик Бутерин о самом сложном уроке за пять лет существования эфириума

Журналист онлайн-издания Braker Брайан Патрик Эха на конференции Devcon в Праге встретилися с соучредителем эфириума Виталиком Бутериным, чтобы обсудить актуальные проблемы сообщества, а также его роль в развитии платформы. Предлагаем вашему вниманию сокращённый перевод статьи.

Возможно, никто не сможет по-настоящему понять, что пережил Виталик Бутерин за пять лет с тех пор, как в свои 19 написал white paper эфириума. Сеть эфириума, первая по-настоящему масштабная попытка выйти за рамки биткоина, сегодня может похвастаться тысячами разработчиков, а её криптовалюта — эфир — имеет рыночную капитализацию более $21 млрд., что делает Бутерина одним из самых «безразлично богатых» людей современности. Трудно представить себе более скромного мультимиллионера. В марте, когда цена эфира составляла около $377 (на момент публикации — $209), Forbes оценивал состояние Бутерина в $100-200 млн.

Успех эфириума сделал Бутерина не только богатым, но и знаменитым. Однако в эпоху, в которой доминирует политика жесткого корпоративного менеджмента, Бутерин, похоже, мотивирован более высокими идеалами. Зуко Уилкокс, основатель Zcash, говорит, что Бутерин ещё в ранние годы биткоина сказал ему: «Это первая технология, которую я полюбил, и которая полюбила меня».

Недавно я стал свидетелем «эффекта Виталика» на ежегодной конференции Devcon в Праге. В первый день разработчики встретили Бутерина, который должен был выступать с докладом на следующее утро. Они начали удивляться, почему рядом с ним не стоит больше людей (как если бы создатель эфириума должен быть рок-звездой с кучей фанаток рядом).

«Может быть, они уважают его личное пространство», — предположил один.

«Нет, — ответил другой, — я думаю, они просто боятся».

Все явно хотели поговорить с ним, но никто не знал, чем же можно заинтересовать Бутерина. «Что мы ему скажем? Мы —второй уровень! “Спасибо за ваш протокол, нам он очень нравится, мы считаем, что это круто”»?

В конце концов, несколько из них сказали «привет» Бутерину, но только одному хватило смелости пожать ему руку. Когда я встретился с Бутерином сразу же после его выступления, его руки были заняты смартфором и кружкой чая, поэтому он показал один палец в качестве приветствия.

Breaker: Люди называют вас «философом-королём». Стоит только вспомнить случай с фейковой новостью о вашей смерти, которая спровоцировала падение цены эфириума. Не беспокоит ли постоянная зависимость сообщества от вас?

Бутерин: Если сообщество продолжит полагаться на меня, то я думаю, что это точно станет проблемой. Весь смысл децентрализации заключается в том, что вы можете создать систему, в которой вам не нужно знать и доверять конкретным людям, которые в ней участвуют. Поэтому, если фактическое развитие эфириума будет ориентировано на определенные вещи, которые я делаю, тогда это станет большим риском для любого в экосистеме — и, очевидно, большим ограничением моей свободы.

Тем не менее, уровень, на котором я выступаю в некотором смысле «критическим узлом», сегодня точно намного ниже, чем год назад. Это то, над чем мы сознательно работали последний год. Примером этого может быть программа грантов Ethereum Foundation, а также многоклиентский подход по реализации Serenity и шардинга. Одна из целей заключалась в том, чтобы работа не была сосредоточена вокруг небольшой группы людей. Существуют разные команды по всему миру, которые продолжают развитие платформы.

Глава команды Python из Ethereum Foundation говорил на конференции о «включении следующего миллиона разработчиков». Может, эта стратегия направлена не на уменьшение своей роли, а просто на привлечение большего количества людей?

Привлечение большего количества людей, безусловно, является ключевой частью этой стратегии. Если вы будете привлекать всё больше и больше людей, то сохранить уровень своей значимости будет всё сложнее.

Для этого существует какой-то план? Что будет после Ethereum 2.0?

Это будет естественное развитие.

Довольно остроумный слайд, на котором вы показали гибель Гинденбурга, чтобы проиллюстрировать взлом DAO. Он навёл на мысль о необходимости вашей роли в то время. Нет ли каких-то преимуществ в том, кем был Сатоши для биткоина или Линус Торвальдс для Linux — «Великодушными пожизненными диктаторами»?

Определенно есть. Хорошо, если сообщество разработчиков небольшое на более ранних этапах, когда существует необходимость принять много ключевых решений. Разработка больших протоколов в больших командах — это то, что просто не работает. Но, когда система стабилизируется, и мы принимаем меньше фундаментальных изменений, наступает момент, когда децентрализованная модель начинает работать, но с более разумным и правильным подходом.

Одна из самых ранних идей блокчейна заключалась в том, что вам не нужно доверять людям; вы можете просто доверять математике. Возможно, это было верно для биткоина на раннем этапе, но, когда дело доходит до таких вещей, как суперквадриковый шардинг, кроссшардинговые транзакции, snarks и т. д., — это могут быть очень сложные понятия для тех, кто не может проверить их верность или читать код. Не вынуждены ли они снова принимать решения, полагаясь из группу «избранных»?

Тут существует баланс. В биткоине, например, есть криптографическая хэш-функция SHA-256, о которой вы можете думать как о чём-то одном, потому что это одно слово, а вы никогда не заглядываете в блоки. Но на самом деле это безумно сложная вещь с десятилетиями академических исследований, которая полностью разрушила безопасность целого ряда альтернатив. С другой стороны, а отчасти и по этой причине, я не большой поклонник суперквадрикового шардинга на данном этапе. Мы делаем квадриковый шардинг. Я считаю, что внедрение системы Casper необходимо для более высокого уровня безопасности и эффективности эфириума; шардинг необходим, чтобы довести его до нужного нам уровня масштабируемости. Но нужно быть очень смелыми в отношении простоты протокола. И есть моменты, где я стараюсь придумать способы снижения его сложности.

Одним из примеров может служить текущая цепочка эфириума, в которой есть структура Дерева Меркла, и это довольно сложная вещь — по большей части, это способ хранения данных обо всех аккаунтах в системе. Я много думал о том, как уменьшить её сложность где-то в пять раз. Посмотрим. Важное значение имеет сокращение количества строк кода до нужного минимума.

Есть другие мысли по этому поводу?

Также существует концептуальная простота. Но там также нужно быть очень осмотрительным. Протокол биткоина, например, кажется простым, но его анализ во многих отношениях не так прост. Например, с 2009 по 2013 год люди думали, что порог безопасности биткоина составляет 50%. Но затем Эмин Гюн Сиер и Иттай Эяль вывели концепцию «майнера-эгоиста», и, какой ужас, теперь она находится где-то между нулем и 33%, в зависимости от ваших предположений о состоянии сети, а существующий патч (который разработчики биткоина никогда не реализовывали) может закрепить безопасность на уровне 25%. Итак, теперь вы должны рассматривать ваше отношение к возможности «сговора майнеров», состояние децентрализованности сети и много других вещей.

В новый алгоритм Proof-of-Stake мы вкладываем больше работы. И в некоторых отношениях его анализ безопасности будет более простым. Существует гораздо большее сообщество, которое проводит этот анализ.

Пятая годовщина white paper эфириума состоится в ноябре. Недавно ваш отец сказал, что вы были не были подготовлены к тому, чтобы стать соучредителем эфириума, и что вам пришлось узнать многое о людях. Какой самый трудный урок вы усвоили?

Во-первых, легко переоценить степень того, как всех волнует то, что волнует вас. В 2014 году я, по крайней мере, верил в децентрализацию, открытость, глобальное сообщество, верил в цензуроустойчивые, общедоступные платформы и всё такое. Было много споров вокруг того, что другие люди в команде эфириума просто хотели срубить побольше денег. Не все из них, но некоторые. В какой-то момент я понял, что вы не можете решить все конфликты простым разговором друг с другом. Это может решить конфликт на один час, но затем все возвращаются в свои комнаты, и если проблема не решена по сути, то ничего не меняется.

Источник